Виктор Губарев - Капитан Кидд. Реальная история легендарного пирата
Сохранился отчет Дюкасса, из которого видно, почему его корабли не ввязались в абордажный бой: «Я предложил губернатору взять их флагман на абордаж… он похвалил мое намерение и мою храбрость… но, едва услышав слово „абордаж“, толпа из пятидесяти несчастных гражданских лиц окаменела от ужаса, и мы из-за этого решили не идти на подобный риск».
Солнце клонилось к закату, начинать новый обмен пушечными залпами – при явном превосходстве французской эскадры в артиллерии – не было резона, и Хьютсон пригласил Кидда и Перри к себе в каюту, чтобы обсудить с ними варианты дальнейших действий. Ночь прошла в тревожном ожидании, а на рассвете 17-го, поймав ветер, английская эскадра в очередной раз двинулась в сторону флотилии Дюкасса. Последний, вне всякого сомнения, был готов к абордажной схватке, однако находившийся на борту флагмана губернатор вновь запретил ему это сделать. Французские корабли снялись с якоря и, не ввязываясь в бой, направились в открытое море. Там, сменив галс, Дюкасс взял курс на лежащий к северу остров Ангилья.
Хьютсон не мог не воспользоваться данным обстоятельством: он приблизился к берегу, погрузил на суда полевую артиллерию и примерно пять сотен людей Торнхилла, перевез их на остров Невис, после чего с чувством исполненного долга вернулся на основную базу – на Антигуа. Много позже, характеризуя поведение капитана Кидда, Хьютсон отмечал: «Он участвовал со мной в двух предприятиях против французов (на Мари-Галанте и возле Сен-Мартена. – В.Г.) и сражался так здорово, как никто другой, кого я когда-либо знал…»
Однако команда «Блессед Уильяма» не разделяла восторгов Томаса Хьютсона. Искатели легкой наживы, вчерашние флибустьеры были недовольны тем, что вожак втянул их в рискованные военные операции. Сражения с французской эскадрой в водах Сен-Мартена убедили этих авантюристов в бесперспективности и неприбыльности дальнейшего пребывания на королевской службе, и, вполне возможно, что они намекнули об этом Кидду. Но капитан, заработавший в набеге на Мари-Галант две тысячи фунтов стерлингов и добившийся похвалы от генерал-капитана за участие в экспедиции на Сен-Мартен, не собирался возвращаться к прежнему образу жизни морского бродяги. Конфликт между ним и командой стал неминуем.
Старые друзья покидают Кидда
Очевидно, что Уильям Мейсон, Сэмюэл Бёрджес и Роберт Каллифорд были наиболее авторитетными членами корабельного братства, насчитывавшего около восьмидесяти человек. От их решения на борту «Блессед Уильяма» зависело многое, если не сказать – всё. И однажды, улучив момент, когда капитан сошел на берег, они обговорили сложившуюся ситуацию и решили проучить Кидда за его «нездоровое поведение». Ночью 2 февраля 1690 года заговорщики взломали дверь капитанской каюты, забрали в пользу команды все имущество капитана (включая 2 тыс. фунтов призовых денег) и, избрав новым главарем Мейсона, вывели «Блессед Уильяма» из гавани в открытое море.
Можно представить себе ярость Кидда, когда утром, обшарив взглядом синюю гладь Фалмутской бухты, он не обнаружил свой корабль. «Блессед Уильям» пропал, а с ним пропала и вся его добыча.
Полковник Кодрингтон, узнав о случившемся, посочувствовал Кидду. Позже, рассуждая о мотивах поступка мятежников, он писал: «Большая часть [его] команды состояла из бывших пиратов и, я полагаю, была привязана к своему старому занятию больше, чем к чему бы то ни было, навязываемому им здесь».
Бригантины Антильских островов.
Гравюра Геру дю Па (1710).
Один из мятежников, Джон Браун, объяснил решение большинства команды так: «Мы освободились от своих обязательств из-за неправильного отношения к нам со стороны капитана Кидда».
Желая помочь Кидду, Кодрингтон отправил на поиски бунтовщиков оставшиеся в его распоряжении корабли. Они устремились на север – к Виргинским островам и Сент-Томасу, которые рассматривались как «наиболее вероятные места, куда они [пираты] могли уйти за водой». Кроме того, на ближайшие острова Британской Вест-Индии было посланы письма с описанием примет похищенного судна и просьбой к главам местных колониальных администраций содействовать поиску и захвату преступников. Однако найти беглецов не удалось.
Спустя некоторое время генерал-капитан передал под командование Кидда захваченный у французов парусник, переименованный в «Антигуа». Так капитан Кидд впервые воспользовался милостями официальных властей, убедившись в выгодности покровительства со стороны влиятельных людей. В дальнейшем он всегда будет стремиться заручиться поддержкой могущественных покровителей, понимая, что делать карьеру и искать богатство в рамках существующих законов и традиций можно лишь при наличии такой поддержки. Надежный патрон мог стать гарантом успеха. Но в то же время у патронажа, как у медали, имелась оборотная сторона. И чем выше были ставки в игре, чем рискованнее была игра, тем трагичнее могла быть развязка для проигравшего.
Став владельцем 16-пушечной бригантины «Антигуа», Кидд набрал новую команду и в течение некоторого времени продолжал оставаться на службе у Кодрингтона. Лишь после того, как на Антиллы прибыла королевская эскадра из Англии, ему позволено было уйти со службы и заняться приватными делами.
Куда же подевались старые друзья-товарищи Кидда, похитившие у него корабль и всю добычу?
Прежде чем покинуть Карибское море, пираты запаслись провизией привычным для них способом, а именно: захватили и ограбили два испанских судна и совершили налет на остров Бланкилья, расположенный у побережья Венесуэлы. На первом призе они обнаружили рыбу, птицу, маис и сорок пиастров, а со второго «забрали 400 пиастров, несколько ящиков свежего мяса стоимостью около 30 ф. ст. и восьмерых чернокожих». В поселении на Бланкилье банда Мейсона добыла продовольствие, рабов и сто мешков с бобами какао и сладостями – они оценивались в 2 тысячи пиастров. С этой добычей «Блессед Уильям» устремился на север, к Нью-Йорку, и в мае 1690 года появился на нью-йоркском рейде.
Основание крупнейшего города современных Соединенных Штатов Америки было связано с предпринимательской деятельностью голландских купцов. Первое, пока еще временное, поселение на берегу Гудзона возникло зимой 1613—1614 годов, когда в устье упомянутой реки сгорело голландское торговое судно капитана Адриана Блока. Спасшиеся с него моряки вынуждены были зазимовать на берегу в четырех хижинах. Как показали археологические раскопки, хижины располагались в районе нынешнего Бродвея, там, где находятся здания под номерами 41—45.
Когда капитан Блок вернулся в Голландию, Генеральные Штаты республики Соединенных провинций разрешили группе голландских купцов заняться торговлей в районе реки Гудзон. Купцы-авантюристы, прибывшие на Гудзон в 1614 году, выбрали для поселения остров, который индейцы называли Манхаттан, т. е. «Земля равнин и холмов». Ограниченный рекой Гудзон и протокой Ист-Ривер, защищенный бухтами Лоуэр-Бей и Аппер-Бей, остров занимал весьма удобное положение. Голландцы построили на его берегу укрепление, названное Форт-Нассау. В 1621 году Генеральные Штаты передали североамериканскую колонию, получившую официальное наименование Новые Нидерланды, только что учрежденной монопольной Вест-Индской компании. В мае 1624 года компания прислала в Форт-Нассау первых постоянных колонистов – тридцать семей во главе с Виллемом Ферхулстом. Поселок, выросший у стен форта, стал называться Новым Амстердамом.
Новый Амстердам на голландской гравюре XVII века.
В 1626 году губернатор Питер Минейт выкупил Манхаттан (совр. Манхэттен) у индейцев за смехотворную цену – 60 гульденов (или примерно 1100 долларов США по курсу 2012 года), переданных в виде пестрых лент, ножей и металлических изделий. К середине XVII века Новый Амстердам насчитывал несколько десятков ухоженных домиков, над которыми вращались крылья ветряных мельниц. Дома с традиционными палисадниками были возведены по обе стороны широкой улицы, названной Брейдвег (ныне Бродвей). Система фортификационных сооружений города включала в себя мощную стену – Ваал – между руслами Гудзона и Ист-Ривер. Расположенную рядом с ней торговую улицу голландцы назвали Ваал-страат (ныне Уолл-стрит).
В 1664 году, в период обострения англо-голландского торгового соперничества, брат английского короля Яков Стюарт, имевший титул герцога Йоркского и занимавший пост лорда-адмирала Англии (а с 1685 до 1688 года – король Яков II Стюарт), приказал снарядить эскадру из четырех кораблей под командованием Ричарда Николса и отправил ее на захват Нового Амстердама. Генеральный директор Новых Нидерландов Питер Стёйвесант оказался не готовым к защите колонии и, не вступая в сражение, сдал ее англичанам. Колония перешла в собственность герцога Йоркского (до 1685 года), в честь которого Новый Амстердам переименовали в Новый Йорк – Нью-Йорк. Полковник Николс стал его первым английским губернатором. После Николса – с 1668 до 1689 года – в губернаторском кресле успели побывать Фрэнсис Ловлас, Эдмунд Андрос (трижды), Энтони Брокхоллс (дважды), Томас Донган и Фрэнсис Николсон.
